«Молитва Драупади». Шрила Б. Р. Шридхар Дев-Госвами Махарадж. 14 ноября 1981 года. Навадвипа Дхама, Индия | “Draupadi’s Prayer.” Srila B. R. Sridhar Dev-Goswami Maharaj. 14 November 1981. Nabadwip Dham, India
Шрила Бхакти Ракшак Шридхар Дев-Госвами Махарадж
Молитва Драупади
http://www.gaudiyadarshan.ru/features/arkhiv/molitva-draupadi.html
Шрила Гуру Махарадж объясняет то,
каким образом Шри Кришна Вриндавана
является безусловным пристанищем для всех.
Произнесено 14 ноября 1981 года.
Дхритараштра представляет ум, а Видура — совесть. Дхритараштра представляет исключительно ум: ум в большей степени склонен к наслаждениям — к обществу жены, детей и тому подобному. Бхишма представляет чувство долга, которое может быть ослаблено. Видура занимает высочайшее положение. Чувство долга может быть обращено в ложном направлении, как мы видим это в том эпизоде, когда была совершена попытка раздеть донага Драупади.
Бхишма не сопротивлялся этому. Он был человеком сдержанным и рассудительным, но его совесть была подавлена его чувством долга. Конечно, он объяснил это: «Юдхиштхира понимает концепцию долга в большей степени, нежели я, и если уж он не противится происходящему, то я и подавно не могу». Такое объяснение дал Бхишма. «Каков истинный диктат Вед в данной ситуации? Смысл Вед известен Юдхиштхире больше, нежели мне. И уж коли он стерпел подобное, то я вынужден был промолчать».
Однако Видура не руководствовался подобными соображениями. Он просто думал в целом о благе для династии в будущем и открыто обратился к Дхритараштре: «Что творят эти бандиты, пользуясь твоей защитой? Подобными действиями они навлекают на династию опасность. Ты бесчестишь Пандавов или самого себя? Драупади — часть твоей семьи. Так разве ты не должен помочь ей в столь бедственном положении?» Тогда Дхритараштра очнулся, словно его ум был пробужден совестью. Он попросил Дурьодхану положить конец творящемуся беззаконию, а также попросил, чтобы ему привели Драупади. Она была доставлена к нему.
То было серьезное испытание. Попытка сорвать с Драупади одежды в публичном собрании оказалась тестом, позволившем узнать, кто есть кто.
Ученик: Пандавы также не возражали?
Шрила Шридхар Махарадж: Они думали, что связаны своим обетом. Бхима время от времени разражался угрозами, но Арджуна останавливал его: «Мы единое целое. Молча мы должны принять то, что сделал наш старший брат [Юдхиштхира]. Сохраняй выдержку. В противном случае наши враги порадуются раздорам в нашей среде». Так Арджуна временами отговаривал Бхиму, но Бхима продолжал грозиться: «Духшасана! Я сломаю тебе берцовые кости и выпью кровь из твоей груди». Время от времени Бхима разражался подобными угрозами, обещая расправиться с недругами, и позже он привел свои угрозы в исполнение.
Пандавы вынуждены были терпеть абсолютно все. «Мы можем столкнуться с крайними испытаниями, но мы должны постараться выстоять сообща даже в подобных обстоятельствах — объединенные надеждой на Кришну». И Кришна пришел к ним на помощь.
Когда Драупади оказалась в столь бедственном положении, то в ней, как мы видим, проявилась преданность высочайшего типа. Она смотрела на уважаемых членов собрания, но ее мольба осталась безответной. Она смотрела на своих мужей — столь великих, могущественных, непреклонных, — но они оставались безучастными. Затем, разочарованная, не получая помощи в этот момент величайшего испытания, одной рукой она попыталась защитить себя от бесчестия, а другую руку воздела, призывая Господа Кришну.
Затем она отказалась даже от попыток самозащиты и со сложенными ладонями взмолилась Господу Кришне. В этот момент она назвала Кришну Его именем Гопи-джана-валлабха, относящимся к Его вриндаван-лиле. Нигде в «Махабхарате» мы не находим упоминаний враджа-лилы Кришны. Речь идет исключительно о дварака- и матхура-лиле. И только в описываемом эпизоде из уст Драупади изошли эти слова: «Хе Гопи-джана-валлабха! Ты защитник всех. Мы все в конце концов принадлежим Тебе. Пожалуйста, приди ко мне на помощь». Когда она впала в полное отчаяние и была лишена помощи со стороны своих могущественных мужей, то вернулась к патим̇-патӣна̄м̇ («Шветашватара-упанишад», 6.7): Владыке владык, изначальному Владыке. «В конце концов мы принадлежим Тебе. Защити меня в этом бедственном положении, о, Гопи-джана-валлабха! Ты друг гопи Вриндавана, и защищаешь их, не принимая в расчет их социальное положение, статус, заявляемые на них права, даже те, что предписаны шастрой, законами Вед. Твоя связь с нами стоит выше закона. Ради своей защиты я принимаю Тебя моим прибежищем».
И немедленно помощь пришла. Рассказывают, что Кришна велел: «Пусть все заслуги, приобретенные Драупади в ее предыдущих рождениях, немедленно обратятся в одежду, которой она смогла бы прикрыть свою наготу». Тогда ее одежды стали бесконечными. Одежды разматывались и разматывались, но им не было конца. Драупади оставалась одетой.
Тогда Видура обратился к Дхритараштре: «Какое зло сотворили твои сыновья? И ты сидишь сложа руки? Ты несешь ответственность за их злодеяние, и оно разрушит — оно сожжет дотла — всю династию, всю столицу, и каждого из нас здесь. Потуши этот огонь».
И Дхритараштра призвал к себе Драупади. Затем, конечно, было отдано указание, и стороны пришли к соглашению.
Примечание:
Молитва Драупади записана в «Махабхарате» так:
говинда два̄рака̄ва̄син кр̣ш̣н̣а гопӣ-джана-прийа
каураваих̣ парибхӯта̄м̇ ма̄м̇ ким̇ на джа̄на̄си кеш́ава
хе на̄тха хе рама̄на̄тха враджана̄тха̄рти-на̄ш́ана
каирава̄рн̣ава-бхагна̄м̇ ма̄м уддхарасва джана̄рдана
кр̣ш̣н̣а кр̣ш̣н̣а маха̄йогин виш́ва̄тман виш́ва-бха̄вана
прапанна̄м̇ па̄хи говинда куру-мадхйе ’васӣдатӣм
(«Махабхарата», Шабха-парва, 67.82–83)
«О, Говинда! О, обитатель Двараки! О, Кришна! О, друг гопи! Разве Ты не знаешь, что меня унижают Кауравы? О, Господь! О, Владыка Лакшми! О, Владыка Враджи! О, разрушитель скорби! Спаси меня! Я тону в океане Кауравов! О, Джанардан! О, Кришна! О, Кришна! О, лучший из йогов! О, душа мира! Пожалуйста, защити эту предавшуюся душу, о, Говинда! Я тону в гуще Куру!»
English
Śrīla Bhakti Rakṣak Śrīdhar Dev-Goswāmī Mahārāj
Draupadi’s Prayer
http://www.gaudiyadarshan.com/posts/draupadis-prayer/
Śrīla Guru Mahārāj illustrates
how Śrī Kṛṣṇa of Vṛndāvan is the fundamental shelter of all.
Spoken 14 November 1981.
Dhṛtarāṣṭra is the representation of mind, and Vidura that of the conscience. Dhṛtarāṣṭra represents the mind only: the mind’s inclination more so towards enjoyment: wife, children, and so on. Bhīṣma represents the sense of duty, which may be vitiated. Vidura holds the highest position. The sense of duty may be misdirected, as we see in the case of the endeavour to disrobe Draupadī.
Bhīṣma did not oppose this. He is a sober man, and a devotee, but his conscience was cowed down by his sense of duty. Of course, he explained this: “Yudhiṣṭhir understands more about the conception of duty than I do, and when he did not give any opposition, then I could not.” That was Bhīṣma’s explanation. “What is the real direction of the Veda in this condition? The purport of Veda is known more so by Yudhiṣṭhir than myself. So, when he tolerated, I could not say anything.” But Vidura did not care for this. He simply thought, in general, about the goodness of the dynasty in the future and boldly approached Dhṛtarāṣṭra: “Under your care, taking advantage of your guardianship, what are these brutes doing? They are bringing danger to your dynasty by such actions. Are you dishonouring the Pāṇḍavas or are you dishonouring your own self? Draupadī is part of your family, so should you not help her in such a distressed state?” Dhṛtarāṣṭra was then awakened, like the mind pressed by the conscience. He asked Duryodhan to put a stop to such misdeeds and asked that Draupadī be brought to him. Draupadī was then taken to him.
This was a great test. This attempt to disrobe Draupadī in the assembly was a great trial to find out who is who.
Student: The Pāṇḍava’s also did not object?
Śrīla Śrīdhar Mahārāj: They thought that they were bound by their vow. Bhīma, now and then, burst out with promises, but Arjuna checked him, “We are one. Silently, we must accept what our elder brother [Yudhiṣṭhir] has done. Don’t be boisterous. Otherwise, our enemies will enjoy the dissension amongst us.” In this way, Arjuna dissuaded Bhīma at times, but Bhīma still made promises, such as, “Duḥśāsan! I shall break your thigh and drink blood from your chest.” Now and then, Bhīma made such outbursts, expressing his promises for the future, and later he did these things.
The Pāṇḍavas had to tolerate anything and everything. “The extreme may come over us, but we should try to stand united even in such condition—united with our hope towards Kṛṣṇa.” And Kṛṣṇa came through to their relief.
When Draupadī was placed in such an awkward position, we find the highest type of devotion. She looked at the respectable members in the assembly, but received no response. She looked towards her husbands—so great, so powerful, indomitable—but no response. Then, disappointed, receiving no help from any quarter at this extreme moment, she came with one hand to protect herself from the exploit, and with the other hand, she called out to Lord Kṛṣṇa. Then, she left behind even her self-help, and with both palms together, prayed to Lord Kṛṣṇa. At that time, she called Kṛṣṇa by the name Gopī-jana-vallabha, making a reference to Kṛṣṇa’s Vṛndāvan-līlā. Nowhere in Mahābhārata can we find any reference to the Vraja-līlā of Kṛṣṇa. It is all Dvārakā- and Mathurā-līlā. Only here, from the lips of Draupadī, do we find, “He Gopī-jana-vallabha! You are the protector of all. We all, after all, belong to You. Please come to my relief.” When she was frustrated and received no help from her powerful husbands, she came back to patiṁ patīnāṁ (Śu: 6.7): the master of the masters, the original master. “We belong, after all, to You. Protect me in this acute position, O Gopī-jana-vallabha! You are the friend of the gopīs in Vṛndāvan, without consideration of social position, status, or ownership, even that conferred by the śāstra, the laws of the Vedas. Your connection with us is above law. I take shelter of You for my protection.”
Immediately help came. We are told that Kṛṣṇa ordered, “May all the merits acquired by Draupadī in her previous life be immediately converted into cloth to protect her.” Her clothing then became of infinite character. The cloth was drawn, and drawn, and drawn, but it extended more and more to no end. She was all right.
Then Vidura went to Dhṛtarāṣṭra: “What mishaps are being committed by your sons? And you are sitting tight? You are responsible for all this misbehaviour, and it will destroy—it will burn—the whole dynasty, the whole capital, and every one of us here. Put out this fire.”
Dhṛtarāṣṭra then called for Draupadī to take heart. Then, of course, an order was given, and a truce was effected.
Note
Draupadī’s prayer is recorded in Mahābhārata as follows:
govinda dvārakāvāsin kṛṣṇa gopī-jana-priya
kauravaiḥ paribhūtāṁ māṁ kiṁ na jānāsi keśava
he nātha he ramānātha vrajanāthārti-nāśana
kairavārṇava-bhagnāṁ mām uddharasva janārdana
kṛṣṇa kṛṣṇa mahāyogin viśvātman viśva-bhāvana
prapannāṁ pāhi govinda kuru-madhye ’vasīdatīm
(Mahābhārata: Sabhā-parva, 67.82–83)
“O Govinda! O resident of Dvārakā! O Kṛṣṇa! O friend of the gopīs! Do You not know I am being humiliated by the Kauravas. O Lord! O Lord of Lakṣmī! O Lord of Vraja! O destroyer of affliction! Save me! I am drowning in the ocean of the Kauravas! O Janārdan! O Kṛṣṇa! O Kṛṣṇa! O best of yogīs! O soul of the world! O origin of the world! Please protect this surrendered soul, O Govinda! I am sinking in the midst of the Kurus!”
Наверх
