«Три плана бытия. Яд, пустота и нектар». Шрила Б. Р. Шридхар Дев-Госвами Махарадж. Навадвипа Дхама, Индия

Шрила Бхакти Ракшак Шридхар Дев-Госвами Махарадж

Три плана бытия. Яд, пустота и нектар

Преданный: Что бы вы посоветовали преданному, вся духовная жизнь которого — тяжелая борьба, без малейшего вкуса к сознанию Кришны?

Шрила Шридхар Махарадж: Прежде всего, возникает вопрос: «Борьба за что?» Бороться значит бороться за что-то. Борьба подразумевает нечто, — что у нее есть какая-то цель, какой-то смысл. Так ради чего эта борьба?

Немецкий философ Гегель представил свою философию, которую назвал «идеалистическим реализмом». Он говорит, что идеал — это не что-то нереальное, продукт абстрактного воображения, напротив, он реален и он превыше всего, в то время как материальное тело — ничто, скорее просто слуга, который должен слушаться голоса идеала, хозяина. Сначала идея, а тело уже следует за ней. Поэтому идеал реален. Такую философию выдвинул Гегель.

Вы говорите «борьба», но борьба за что? Борьба может быть двух видов. Первый случай — когда отсутствует вкус к мирскому наслаждению и отречению, но есть желание чего-то неведомого, но, по крайней мере, того, что выше этих двух целей жизни. Если человек ощущает: «Мне невыносим мир наслаждения, но и в отречении я не нахожу ничего хорошего», то можно понять, что в прошлом он приобрел сукрити, заслуги перед миром преданности, которые теперь подсознательно им движут. Изнутри придет желание во что бы то ни стало обрести общество садху, посредника между дживой и Богом, святого наставника, который смог бы ему помочь. Он будет чувствовать: «Моя жизнь пуста. Я ищу прибежища. Есть ли тот, кто даст мне прибежище? Кто меня спасет?» Он будет чувствовать столь неизъяснимую тяжесть на душе, где будет и неудовлетворенность сегодняшним днем, и ничего, что давало бы надежду на какое-либо стоящее занятие в будущем. Но он хочет и сам не сознает чего. Чтобы испытывать такую жажду позитивного, необходимо сукрити. Это борьба одного рода.

Другой случай — когда нет никакой позитивной цели, а единственная цель — отделаться от опостылевшей негативной стороны. Подобное желание отказаться от всего, впасть в самадхи и прекратить существование, исчезнуть до ноля подобно самоубийству. Это подобно тому, как человек, который не в состоянии вынести тяжелую жизненную ситуацию, думает: «Я больше не могу жить» и совершает физическое самоубийство, вот так же и отречение становится самоубийством духовным.

Он думает: «Мне надоел этот материальный мир, где постоянно происходят столкновения между всеми этими бренными существами. Здесь меня не ждет ничего хорошего». Такое чувство приводит его к желанию впасть в самадхи. Это все равно, что положить живого человека в гроб и запечатать крышку. Но если человек не чувствует удовлетворения здесь, во временном материальном мире, но и сводить счеты с жизнью не хочет, не желает избавляться от самого своего существования, и если он, пусть даже подсознательно, желает какой-то светлой, сияющей жизни, значит глубоко внутри него заложено сукрити. Тогда к нему может придти садху и принести ему благую весть и наставить: «Поступай так-то и так-то». Он найдет в себе готовность последовать этому совету, и тогда начнется его позитивная жизнь.

Вот пример с одним из моих братьев в Боге. Еще будучи юношей лет восемнадцати, он почувствовал неудовлетворенность жизнью в окружении своей семьи и поехал в Джаганнатха Пури. В мыслях и в сердце он желал найти общение с садху и остаться с ним. В это время наш Гуру Махарадж был в Пури, и один из его последователей, очень образованный и разумный преданный, при встрече с юношей спросил его:

— Ты очень простой мальчик. Зачем ты приехал сюда?

— Я ищу садху.

— Вот как! Тогда пойдем со мной.

Он привел его в лагерь нашего Шрилы Прабхупады, и юноша остался с нами. Он столько приобрел в своей прошлой жизни, что, отправившись на поиски духовного пути к подлинному, он с легкостью нашел его — присоединился к Прабхупаде, и присоединился навсегда. Он пришел в возрасте восемнадцати лет и принял санньясу в двадцать восемь. Но перед тем как он принял санньясу, некоторые отговаривали его: «Ты так молод, и при том неизвестно, сколько тебе еще осталось жить, так что это не очень-то рассудительно, — идти на такой риск!» Он тоже колебался и сказал мне: «Прабхупада предложил мне принять санньясу, но я не решаюсь, а еще некоторые из моих друзей тоже смущают меня». Я рассказал Шриле Прабхупаде о его сомнениях. Прабхупада ответил ему так: «Ты испугался? Страх в этом мире, но ты собираешься принять прибежище в абхайа пада, у бесстрашных святых стоп. Почему же страх? Не бойся ничего. Весь страх сосредоточен здесь, на этом плане существования, но тебе предстоит принять прибежище над этой областью страха. Ты желаешь вступить в область бесстрашия, ты хочешь связи с бесстрашным миром. Скорее этот мир полон страха!» Такие слова изошли из его уст.

Наконец тот решился, и Прабхупада дал ему санньясу в Пури. Каждый день, утром, в течение примерно месяца, он пел любимую песню Шрилы Прабхупады — «Шри Рупа Манджари-пада». В действительности Прабхупада забрал его из Гайи в Пури только для того, чтобы слушать, как тот поет своим удивительным голосом. Он пел:

ра̄дха̄-падма̄н̇кита дха̄ма, вр̣нда̄вана джа̄р на̄ма,
               та̄ха̄ дже на̄ а̄ш́ройа корило

_{(«Гитавали», «Шри Радхаштака», 1)}

Бхактивинод Тхакур говорит: «Что такое Вриндаван? Это место, где есть следы стоп Шри Радхики. Таков критерий Вриндавана: он несет на себе отпечатки стоп Шримати Радхарани». Это открытие Бхактивинода Тхакура. А значит, если мы хотим увидеть, что такое Вриндаван, и Кто Она — Радхарани, и Кто Он — Кришна, мы должны извлечь понимание, ключ, извлечь впечатление из этих слов. Бхактивинод Тхакур говорит, что Радхарани — это все и вся:

ра̄дха̄-падма̄н̇кита дха̄ма, вр̣нда̄вана джа̄р на̄ма,
               та̄ха̄ дже на̄ а̄ш́ройа корило

«Кому принадлежит имя “Вриндаван”? Кто несет на своей голове отпечатки стоп Радхарани, тот Вриндаван!»

Это высшая сладость! И там сладостно все, потому что все, что там есть, берет свое начало в Ней. Как идея кинофильма исходит полностью из ума режиссера, который может сыграть в нем свою роль, так и все, что составляет Вриндаван, исходит от Шри Радхики.

А от Шри Гауранги мы получаем дар, в котором объединена благодать всего. Его дар полон столь дивной, надмирной сладости и вечен в своей игре.

Есть такая птица чатака, постоянно обращенная к небесам в молитве о воде. Природа ее такова, что она может пить только воду, льющуюся с неба, и не может — с земли. Мы должны стать такой птицей в своей жажде божественной капли божественной сладости божественного нектара, что раздает Махапрабху. Нектар, а не мед, — сладчайший напиток из всех, какие только есть. Мед материален, но нектар — это нечто свыше, извне материального мира. Мед можно найти здесь, внизу, но нектар — только в нашем духовном сознании. В материальном мире у нас отсутствует опыт обретения нектара, так как природа его трансцендентна. Его называют амритой, или «пищей богов». Для преданных, божественных душ, есть нектар, а для демонов — яд.