Вопрос: Не могли бы вы рассказать о своей первой встрече с вашим Гуру Махараджем, Шрилой Бхактисиддхантой Сарасвати Тхакуром?
Шрила Шридхар Махарадж: Этой встрече предшествовали некоторые события. Учась в школе, я сочувствовал идеям студенческого движения. Оно охватывало всю Восточную Бенгалию. Это движение привлекало меня тем, что, как говорили мои родные, бенгальские студенты были очень преданы своей родине. Поэтому когда я учился в колледже, я проводил почти все свое время в студенческом общежитии. Вскоре я обнаружил, что студенты делились на две большие группы. Одни из них изучали медицину. Если кому-то требовалась медицинская или человеческая помощь, они старались сделать все, что могли. Другая группа более склонялась к духовной жизни: медитации, повторению святых имен и совершению сандхьи (ежедневного религиозного поклонения). Они пренебрегали медициной и другими видами социального долга.
Мне же казалось, что нужно и то, и другое. На четвертом курсе я познакомился с одним студентом. Он учился на первом курсе и имел убеждения, сходные с моими. Он тоже занимался медитацией и совершал сандхью, повторял Святое Имя и пел песни, прославляющие Господа. Однако если с кем-то случалась беда, он, забыв про все свои лекции и обязанности, тут же старался помочь. Это сблизило нас, и я стал часто общаться с ним.
Однажды утром мы отправились в лес, чтобы наломать палочек для чистки зубов. Это принято во многих традиционных индийских семьях. Мы о чем-то разговаривали, и вдруг он сказал о своем отце: «Этот джентльмен». Я был поражен. Мне показалось, что это очень неуважительно по отношению к такому человеку, как родной отец. Затем он сказал: «Конечно, я зря так выразился в твоем присутствии. Но, в конце концов, я не сказал ничего кощунственного. Где я был в своих прошлых жизнях? Кто были моими родителями? Для меня мой отец действительно “этот джентльмен”. Ведь я знаю его только в этой, нынешней жизни».
Каким-то образом эти слова задели незримые струны моей души. Я начал думать: «Он прав. Никакие отношения не вечны. Мой отец, моя мать, мои братья, даже мой дом когда-нибудь канут в Лету. Все это лишь временные связи, я же — бессмертная душа, часть мира вечности». Мой товарищ произвел на меня глубочайшее впечатление. Я ощутил, что весь мир, который раньше казался таким привлекательным, полностью опустел. Именно этот молодой студент рассказал мне о жизни Махапрабху.
Вскоре после этого я прочел публикацию о Шри Чайтаньядеве. Мне дал ее один человек, главный редактор газеты «Амрита Базар Патрика». Мой ум, жаждущий истины, буквально пропитался жизнью и учением Махапрабху. Я сразу ощутил огромную привязанность к Нему. Думаю, она была у меня еще с прошлой жизни. В семье моей матери почитали Махапрабху, но семья отца была категорически против Его учения. То была семья строго ортодоксальных смарта-брахманов — поклонников богини Шакти, а также логиков — сторонников школы ньяя. Однако я, так или иначе, почувствовал привязанность к Гауранге и стал искать встречи с Его преданными. Я искал садху, которого мог бы принять своим Гурудевом, но в то время мои поиски не увенчались успехом. Затем я уехал в Калькутту изучать право. После этого, окончив колледж, я примкнул к движению Ганди. Но я знал, что пробуду в нем недолго, поскольку мечтал посвятить свою жизнь Махапрабху. Поэтому я не мог полностью отдать все силы исполнению своих обязанностей. Шесть лет спустя мне позволили временно оставить движение.
Я искал Гурудева. Основатель Бхарат Сева Ашрама был одних лет со мной. Его имя было Парамананда. Мой товарищ, с которым я дружил в колледже, познакомил меня с ним. Но Парамананда был карми. Он потратил много сил, пытаясь доказать мне, что мое место — в его организации. Но я ответил, что мое сердце принадлежит Махапрабху.
Он сказал: «Я тоже считаю, что учение Гауранги Махапрабху является наивысшим. Но сначала нужно пройти предварительные ступени. Нужно обрести отрешенность и невозмутимость, следуя учению Будды, затем изучить Веданту Шанкары, и лишь после этого можно понять прему, о которой говорил Шри Чайтаньядев. Без такой подготовки есть опасность истолковать прему превратно, принять ее за обычную мирскую любовь».
Я был очень рад услышать, что он столь высоко ценит философию Махапрабху. Однако я не согласился с его объяснением и спросил: «Вы говорите, что сначала следует пройти стадии, о которых говорили Будда и Шанкара, и только затем обратиться к учению Чайтаньядева. Но почему же Сам Чайтаньядев ничего не сказал об этом? Почему Он Сам не рекомендовал сначала изучить буддизм и адвайту, и только затем придти к Нему? Наоборот, Он говорил: “Кем бы ты ни был, прими Имя и общение с садху. Так ты придешь ко Мне”. Разве он учил: “Сначала стань буддистом, затем адвайтистом, и только после этого ты будешь готов понять Меня?”»
Моему собеседнику нечего было возразить. Тогда я попросил его: «У вас есть сиддхи. Пожалуйста, скажите, где я могу найти моего Гурудева». Он дал мне адрес одного человека. Я отправился по этому адресу, но никого там не нашел.
Но однажды я увидел афишу, которая приглашала на фестиваль Гаудия Матха. Он в течение целого месяца проводился в доме 1 по проспекту Ультадинги, недалеко от храма Парешанатха. Я пошел туда, предполагая, что движение, которое называется «Гаудия», связано со Шри Чайтаньядевом. Я нашел там общество образованных людей, которые хорошо знали Писания и очень строго следовали духовной практике.
Конечно, в моей семье тоже не употребляли никаких одурманивающих средств и исполняли многие благочестивые обряды. Так же вели себя преданные Гаудия Матха. Однако главное, что привлекло меня — это их глубокое знание Писаний. Я тоже изучал Писания, но мои знания не могли сравниться с их начитанностью в «Бхагавад-гите», «Бхагаватам» и учении Шримана Махапрабху. Их глубокая вера в Писания очень привлекла меня. Я стал часто посещать Матх и, в конце концов, присоединился к нему.
Сначала у меня были некоторые сомнения, но я быстро понял ошибочность многих моих прежних идей. Я углубил свои познания и увлеченно слушал все больше и больше.
Я заметил, что когда цитировали Писания, все слушали очень внимательно, стараясь не пропустить ни слова. Но если кто-то начинал излагать идеи Ауробиндо, Вивекананды, Рамакришны, Ганди, его быстро прерывали, ссылаясь на то, что у них нет времени все это выслушивать. Однако истины Писаний обсуждались подробно и с большим энтузиазмом.
Мне очень нравилось, что они так преданы Писаниям и наставлениям риши. Я тоже всей душой верил в Писания. Постепенно мне стал открываться подлинный смысл «Шримад Бхагавад-Гиты» и «Шримад-Бхагаватам». Я был очень рад, что эти Писания столь высоко чтят в миссии. Наряду с другими истинами я усвоил, что Шри Чайтаньядев и «Шри Чайтанья-чаритамрита» представляют высочайшие идеалы религиозного знания.
Итак, я стал членом Гаудия-миссии. Все недоумения и сомнения, бывшие у меня, постепенно рассеялись. Я стал убежденным сторонником Махапрабху. Со временем многие, даже старшие, духовные браться стали просить меня, чтобы я объяснил непонятные места в речах Шрилы Прабхупады (Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати Тхакура). Когда я объяснял, пытаясь изложить мысли Прабхупады своими словами, это доставляло всем огромное удовлетворение. Постепенно образованная часть миссии признала, что я очень просто и доступно излагаю учение Махапрабху.
Один почтенный гость сказал обо мне, что мне удается представлять идею очень логично, в нескольких словах и без ненужной риторики.
Я старался излагать сдержанно, без излишнего пафоса, пытаясь лаконично и наглядно выразить суть. Я не стремился увлекать за собой, лидировать. Мне больше по нраву занимать незаметное положение. Таков мой характер. Я склонен держаться в тени, предпочитая размышлять над смыслом различных шлок из «Шримад-Бхагаватам», «Шри Чайтанья-чаритамриты» и других вайшнавских Писаний. Иногда в моих размышлениях ко мне приходили новые откровения и озарения о природе высшего мира. Так текли мои дни.
Впервые я встретил Бхактиведанту Свами Махараджа в Аллахабаде, через некоторое время после того, как присоединился к Матху. В то время он был сотрудником фармацевтической фирмы д-ра Картики Чандры Боуза. После этого мы часто и подолгу общались в Бомбейском отделении Матха. Но ближе и теснее всего мы общались в Калькутте, после ухода нашего Гуру Махараджа. Я открыл проповеднический центр рядом с его домом, в здании, также принадлежавшем ему. Ниже этажом была лаборатория, а на первом этаже располагались четыре комнаты, которые я снимал у него. Я жил здесь некоторое время. Он приходил почти каждый день, и мы обсуждали внутренний смысл учения «Бхагавад-гиты». Вкратце мы обсуждали и другие проблемы, но в основном наши разговоры были о «Бхагавад-гите». Говинда Махарадж тоже жил там. Хари Чаран Прабху, привлеченный нашей проповедью, присоединился к Матху и некоторое время жил с нами. Свами Махарадж относился к Говинде Махараджу с большой любовью. Он часто говорил, что видит в нем своего сына.
Вот каким образом я пришел в Гаудия Матх и присоединился к миссии.
Вопрос: Шрила Гуру Махарадж, что подвигло вас написать «Шри Шри Прапанна-дживанамритам»?
Шрила Шридхар Махарадж: Многие годы спустя, когда я покинул общество своих духовных братьев и стал жить один, я ощутил одиночество и беспомощность. Я знал, что шаранагати, преданность — это самое важное в жизни вайшнава. Теперь, когда мне пришлось покинуть Матх, общество учеников Прабхупады, я был беспомощен, и мне оставалось уповать только на милость шаранагати. Ко мне стали приходить мысли о природе шаранагати. Самопредание — суть всего, но в чем состоит самопредание?
В «Шаранагати» Бхактивинода Тхакура меня поразил один стих. Он гласит: шад анга шаранагати хаибе янхара, танхара прартхана шуне шри нанда-кумара: «Если ты хочешь достичь Нанда Кумара, пройди шесть ступеней шаранагати». Я хотел глубоко понять это. Поэтому в тот период жизни в одиночестве я по-новому осмыслил то, что усвоил, когда жил в Матхе. Я также изучил все, что говорилось о шаранагати в «Хари-бхакти-виласе», «Бхакти-сандарбхе» Дживы Госвами и Писаниях Рамануджа-сампрадаи. Затем я систематизировал эти знания и изложил их в форме книги, разбив ее на главы и разделы согласно своему пониманию. Я назвал свой труд «Шри Шри Прапанна-дживанамритам». Возможно, думал я, он будет полезен тому, кто оказался в моем положении. Такова была истинная причина написания этой книги.
Вопрос: Что означает ее название?
Шрила Шридхар Махарадж: «Шри Шри Прапанна-дживанамритам» означает прапаннам, дживане, амрита сварупам — «Нектар, которым наслаждаются предавшиеся души». Так я считал с самого начала: прапанна-дживанамрита — те, кому удалось пройти путем самопредания, кто живет высшей преданностью, те наслаждаются нектаром. Те, кто полностью предан, пьют нектар блаженства, которого никогда не ощутить обычным людям.
Нектар блаженства, которым живут предавшиеся души. Живут те, кто обладает адхикаром — готовностью, истинной верой. В предисловии к «Бхакти-сандарбхе» Шрила Джива Госвами пишет: «Только те, у кого есть вера в Веду, в “Шримад-Бхагаватам” и другие Писания, достойны изучать эту книгу. Тем же, кто не имеет такой веры, я запрещаю ее читать. Я проклинаю таких безбожников: они никогда не поймут моей книги». Он говорит, что неверующий не должен даже прикасаться к его труду. Он лишь для тех, в чьем сердце живет вера в Писания. Не для безбожников и скептиков. Не для тех, кто хочет удовлетворить свое праздное любопытство. Таким людям запрещено даже прикасаться к этой книге. Они неверно поймут, извратят ее смысл.
Нужно иметь смирение и почтительность. Тот, кто собирается изучать Писания, должен, по крайней мере, отнестись к этому серьезно, с глубоким уважением. Не просто для того, чтобы удовлетворить свой скучающий ум: «Ну, что там еще новенького?» Такой беспечный и легкомысленный подход очень опасен. Адхикари нирная — если человек изучает Веду, не имея почтения, то он ничего и никогда не поймет в духовной науке.
Парокша-вадо ведо ‘ям, баланам анушасанам («Шримад-Бхагаватам», 11.3.44). Суть ведического знания скрыта за поверхностными, второстепенными вопросами, чтобы не подпускать к себе малоразумных, не умеющих управлять своими чувствами людей.
В «Веданта-сутре» Ведавьясы сказано: атхато брахма-джигьяса. Шри Шанкарачарья говорит, что в этом афоризме слово «атхато» означает «после этого». После чего? «После того, как человек достигнет самы, дамы и титикши — спокойствия, самоконтроля, терпимости. Если человек способен владеть своими чувствами и мыслями (шама, дама), если он развивает в себе терпимость и стойкость (титикша), то ему можно изучать “Веданта-сутру”. Она не для обычных людей, которые не поймут ее подлинного смысла. Невежественные люди, толкуя Веданту, исказят ее и принесут огромный вред всему обществу». Шанкарачарья говорит: «Изучать Веданту могут те, кто имеет необходимые качества. Они смогут правильно понять ее. Беспокойным же и невежественным, жадным и корыстным для блага всего общества нужно запретить ее читать».
Но Рамануджа дал иное понимание. Он пишет, что слово «атхато», «после этого», означает «после того, как человек изучил философию пурва-мимамсы, которую принес Джаймини». Школа мимамсы делится на два направления: пурва-мимса (начальные сведения) и уттара-мимамса (высшее знание) — Веданта Вьясадевы. Изучив пурва-мимамсу, человек встает на путь бескорыстного исполнения долга (нишкама варнашрама-дхарма). Такой человек, по мнению Рамануджи, готов понять уттара-мимамсу. Когда он обрел кармадхикару (качества, нужные для благочестивой деятельности), он может изучать гьянадхикару (духовное знание) и получить все благоприятные плоды этого изучения. Так считал Рамануджа.
Однако Баладев Видьябхушан писал: «Слово “атхато” означает: кем бы человек ни был, будь он карми или гьяни, он должен иметь сат-сангу. Каким бы ни было его положение, если он общается с истинным садху, он достоин изучать эту книгу и может понять ее подлинный смысл».
Таким образом, всюду требуется адхикар, то есть «пригодность», «соответствие» (йогьята). Тот, кто изучает Веды, должен обладать необходимыми качествами, достичь определенного уровня и иметь правильное общение.
Преданный: Наш Гуру Махарадж, Шрила Свами Махарадж Прабхупада, говорил, что слово «атхато» означает «теперь, когда мы получили тело человека» или «после того, как мы обрели рождение в человеческой форме жизни».
Шрила Шридхар Махарадж: Но одного этого мало. Нужна сат-санга, садху-санга, сад-гуру чаранашрая — общение с истинными святыми и прибежище у стоп истинного духовного учителя. Всякий, кто обрел милость садху, может ощутить этот нектар. С другой стороны: я’о пада бхагавата вайшнавера стхане — «Даже брахман не сможет понять “Бхагаватам”, если у него нет общения с истинным вайшнавом». Шриман Махапрабху говорил: «Прими руководство вайшнава. Только от него ты получишь истинное понимание “Бхагаватам”».
Девананда Пандит принадлежал к знатному брахманскому роду. Он был известен своей ученостью и считался своего рода «профессором» науки «Бхагаватам». Множество людей приходило на его лекции. Однако, несмотря на свою ученость, он объяснял «Бхагаватам» согласно учению Шанкары.
Неподалеку от него жил Шривас Пандит. Он знал подлинную суть «Бхагаватам».
Однажды Махапрабху сказал: «Этот Девананда Пандит дает уроки по “Бхагаватам”, хотя сам совершенно не понимает то, чему учит. Вместо “Бхагаватам” он раздает яд. Я пойду и порву все его книги!» С этим внезапным решением он направился к дому Девананды Пандита. Но Шривас Пандит и другие преданные остановили Его и убедили не поступать опрометчиво.
Однако Махапрабху все же встретился с Деванандой Пандитом несколько дней спустя. Он спросил: «Ты обучаешь других “Бхагаватам”, но понимаешь ли Ты Его смысл? Ты даже не представляешь, какой нектар в нем содержится».
Затем Махапрабху язвительно сказал:
парипӯрн̣а карийа йе саба джане кха̄йа
табе бахирддеш́е гийа се сантоша па̄йа
«Когда человек набивает едой желудок, он идет в уборную и испражняется. Он чувствует радость освобождения. Но от тебя не исходит даже этой ничтожной радости. В “Шримад-Бхагаватам” скрыт сладчайший нектар, упоительное блаженство, а ты, глупый логик с недалеким умом, даешь этой книге столь убогие толкования. Что ты знаешь о “Шримад-Бхагаватам”?»
Прошло еще некоторое время. Однажды Шривас Пандит пришел в толу (школу санскрита) Девананды Пандита, желая услышать, как читают «Бхагаватам». Когда Девананда произносил шлоки, Шривас понимал их по-своему, и это понимание вызывало в нем глубокие духовные переживания. Временами слезы текли из его глаз, а иногда все тело трепетало в экстазе. Видя это, Девананда Пандит сказал своим ученикам: «Этот человек отвлекает нас своими любовными переживаниями. Вышвырните его прочь!» Ученики Девананды схватили Шриваса Пандита и вытолкали его из толы. Махапрабху видел это и был вне Себя от ярости.
После этих событий еще один близкий спутник Махапрабху, Вакрешвара Пандит, пришел в дом Девананды. Он завел беседу с Деванандой и постепенно убедил его в учении Махапрабху. Девананда понял, что под влиянием Шанкары он толковал «Шримад-Бхагаватам» превратно. Он считал единственной реальностью Брахман, а все возвышенные темы «Бхагаватам» — сагуной, проявлением мирской иллюзии, майи. Когда через пять лет Махапрабху, приняв санньясу, вновь оказался в Кулии, где жил Девананда, тот упал к Его стопам, рыдая: «Прости мне мое великое оскорбление».
Махапрабху ответил: «Твое оскорбление относилось не столько ко Мне, сколько к Шривасу Пандиту. Проси прощения у него, и если он тебя простит, ты освободишься от плодов своего поступка».
кулийа̄-гра̄мете а̄си’ ш́рӣ-кр̣шн̣а-чаитанйа
хена на̄хи, йа̄ ‘ре прабху на̄ карила̄ дханйа
Точно также Чапал Гопал и многие другие оскорбители Шри Чайтаньядева впоследстии раскаялись и просили Его прощения. «Мы не понимали, кто Ты, мы не сознавали Твоего возвышенного положения и по невежеству нанесли Тебе множество оскорблений. У Твоих стоп мы молим о прощении». Махапрабху прощал и отпускал их со словами: «Я не принял ваших оскорблений. Ступайте с миром».
Для чтения «Шримад-Бхагаватам» нужна готовность, адхикар, и сат-санга, общение с истинным учителем. Без них даже брахман не сможет понять Писаний, не говоря уже о том, чтобы учить Писаниям других. Только садху-санга поможет понять шастры.
Рагхунатха Бхатта был сыном Тапана Мишры. Он жил в Бенаресе. Тапана Мишра был великим преданным и великим ученым. Когда Рагхунатха Бхатта встретил Махапрабху в Пури, Махапрабху сказал ему: «Ты можешь не жениться, но твоя обязанность — служить своим родителям, ибо они — вайшнавы. Когда они покинут мир, отправляйся во Вриндаван и прими прибежище у Рупы и Санатаны. Но пока ты живешь с семьей, изучай “Шримад-Бхагаватам” под руководством истинного вайшнава. Так ты обретешь верное понимание. С помощью вайшнава ты сможешь увидеть суть сказанного, главные идеи и заключения. Истинный учитель направит твое изучение в нужное русло, укажет тебе верный путь». Я’о пада бхагавата вайшнавера стхане.
То же самое говорит Баладев Видьябхушан. Кем бы человек ни был, какое бы положение ни занимал, если он обращается за руководством к истинному гуру, вайшнаву, он становится способен понять сокровенную суть Писаний.
Вопрос: Что означают слова «бхакти раса патра» в этом стихе из «Чайтанья-чаритамриты»:
эка бха̄гавата бад̣а — бха̄гавата-ш́а̄стра
а̄ра бха̄гавата-бхакта бхакти-раса-па̄тра
Шрила Шридхар Махарадж: Этот стих говорит о двух видах Бхагават. Есть книга «Бхагавата» и личность бхагавата. Бхакти-раса-патра означает садху, ведущего жизнь бхагаваты. Бхагавата-раса-патра значит «То, что содержит в себе расу, которой наслаждается Бхагаван». Бхагаватой называют и Писание, и вайшнава. Бхагавата может означать и «Шримад-Бхагаватам», и личность бхагавату.
Вопрос: Но каково точное значение слов «бхакти-раса-патра»?
Шрила Шридхар Махарадж: Бхакти-раса-патра относится к человеку, который подобен сосуду, до краев заполненному расой, — расо ваи сах. Он полон анандам. Слово «патра» может означать и «человек», и «сосуд». У него два значения, и оба они относятся к тому, что способно вмещать в себя, наполняться.
В названии моей книги слово «амритам» значит «прапанна-дживанамритам», или «прапаннам дживане амрита сварупам». Те, кто полностью предался Кришне, живут чистым нектаром. Нектаром предавшейся души. Он наполняет предавшиеся души: амрита, нектар, они пьют его, наслаждаются им, живут только им, он питает их, поддерживает их жизнь, и у них нет потребности ни в чем ином.
Преданный: Шрила Гуру Махарадж, не могли бы вы рассказать о том, как Нитьянанда Прабху попросил вас придти в Навадвипу и начать принимать учеников.
Шрила Шридхар Махарадж: После ухода Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати Тхакура некоторые лидеры Матха попросили меня занять пост ачарьи. Однако я никогда не испытывал ни желания, ни вдохновения занимать такой пост. Я стал жить в уединении, но меня постоянно беспокоила мысль, что мой Гуру Махарадж не одобрял нирджджана-бхаджана, отшельнической духовной практики. Он всегда подчеркивал, что преданные должны собираться вместе и совершать киртан. Однако совместная жизнь, активная проповедь означает, что новые и новые люди будут присоединяться к Матху. Кто же будет давать им посвящение в духовное знание? Мои духовные браться надеялись, что я буду исполнять эти обязанности, но я отказался, так как не слышал подтверждения этому из своего сердца. Я не мог согласиться, потому что внутри себя не испытывал вдохновения. Так текло время, и я старался развивать свое сознание Кришны.
Я отправился во Вриндаван, но не собирался оставаться там надолго. Во Вриндаване могут жить лишь высочайшие преданные души, а я был низким и недостойным. Падшие души должны принять прибежище Махапрабху в Навадвипе, в апарадха-бхаджан-пате, месте, где прощаются все оскорбления. Поэтому во мне родилось и окрепло убеждение, что я должен поселиться в Навадвипе, а не во Вриндаване.
Лишь по милости Нитьянанды Прабху мы сможем обрести милость Махапрабху. Другого пути для нас, падших душ, особенно начинающих, нет. Хено нитаи бине бхай, радха-кришна пайте наи: «По милости Нитьянанды мы получим милость Гауранги, а по милости Гауранги мы обретем милость Радхи-Говинды». Таков наш путь, основной маршрут, предсказанный еще Господом Брахмой: кришна бхакта хая яди балавана, будхира калама катхи коре кхан кхан — «Могущественный преданный Кришны может запросто исправить и полностью изменить даже то, что предписано ему судьбой».
Я решил покинуть Вриндаван и прийти в Коладвипу, чтобы навсегда поселиться в апарадха-бхаджан-пате. Но я знал, что сначала нужно пойти в Экачакру, место явления Нитьянанды Прабху. Чтобы принять вечное прибежище у Навадвипа-дхамы, нужно получить разрешение дхамешвары, Повелителя дхамы, Нитьянанды Прабху. Жизнь в Навадвипе будет спокойной и безопасной, если Нитьянанда Прабху позволит вам жить здесь, и без Его позволения жить в дхаме нельзя. Вот почему я сначала пришел в Экачакру и простерся в поклоне перед Нитьянандой Прабху, моля Его: «Ты — патита-павана, Спаситель падших. Я молю о Твоей милости. Даруй мне разрешение провести остаток моих дней в Коладвипе, в Навадвипа-дхаме, где я смогу обрести прибежище». Уже в то время я решил поселиться в этом месте, у Гупта Говардхана.
Но когда я лежал в поклоне и молился Нитьянанде Прабху, неожиданно я услышал внутри себя голос: «Ты молишь о милости Нитьянанды Прабху и хочешь обрести Его расположение?» И я подумал: «Нитьянанда Прабху — патита-павана, он спасает падших, а я не желаю помогать другим. Разве я могу надеяться на Его милость и сострадание?» Я стал усиленно размышлять над этим, и, в конце концов, предался воле Нитьянанды Прабху и пришел сюда. Кроме этого, мне не давала покоя мысль о том, что Шрила Прабхупада не одобрял нирджджана-бхаджана, а ведь именно эту практику я собирался совершать в Навадвипе.
Как бы то ни было, я пришел сюда, снял за две рупии в месяц комнату и поселился в ней. Днем я изучал шастры, а вечером повторял Святое Имя, и, закончив читать один лакх (сто тысяч) Имен, ложился спать.
Из Вриндавана я принес с собой Гиридхари и устроил для Него небольшой трон в своей комнате. Я готовил пищу один раз в день, предлагал Гиридхари и затем принимал немного прасада. Вечером я тоже принимал немного прасада. Дни потекли размеренно. Никто не знал, что я жил здесь, но со временем мои духовные братья обнаружили меня и начали приходить сюда. Некоторые из них захотели постоянно поселиться здесь.
В то время я изучал книги Дживы Госвами. В одном месте он говорит, что тот, кто имеет деньги, но не использует их для Господа, совершает витта-сатхью (грех жадности). Точно также тот, кто имеет знания и понимает науку бхакти, науку служения Кришне и Его преданным, но не делится этим с другими, совершает гьяна-сатхью. Прочтя это, я вспомнил одну историю из Пуран, которую слышал еще в детстве. Один брахман, великий ученый, не хотел давать свои знания другим. Из-за этого в следующей жизни он стал манговым деревом, на котором было множество прекрасных плодов, но никто из живущих, ни один человек, даже ни одна птица, не прикоснулись к ним. Однажды это дерево увидел Анантадева, на своем пути к Господу. Когда он спросил, за что этому манговому дереву уготована такая судьба, Господь ответил: «Он был великим пандитом, но ни с кем не захотел поделиться своими познаниями. Он был так жаден и горд своей ученостью, что в следующей жизни стал деревом, которое никому не дает плодов».
И еще одна мысль пришла в мой ум. Если врач еще не достиг в своем деле совершенства, разве это означает, что он не может помочь пациенту? Он должен помогать другим, чем может, ведь если каждый врач будет ждать, пока он станет совершенным, во всем мире множество людей умрет, так и не дождавшись помощи. Каждый, кто находится в развитии, на пути к идеалу, еще не достиг цели, но может, насколько это в его силах, помогать другим. С этими мыслями я решил, что не буду больше скрываться и начну оказывать помощь. Я не хотел широко проповедовать и набирать множество учеников, но каждому, кто придет ко мне, решил объяснить основы духовного знания, хранимого нашей преемственностью, и дать посвящение. В таком настроении я начал исполнять свои обязанности, памятуя о том наставлении, что дал мне патита-павана Нитьянанда Прабху: «Ты должен делать все возможное, чтобы помочь тем, кого, согласно своему пониманию, ты считашь падшими».
Я не отказывал в помощи, но в то же время не прикладывал чрезмерных усилий, поскольку в «Бхакти-расамрита-синдху» говорится, что не следует строить слишком много храмов и устраивать больших проповеднических программ.
баху-грантха кала̄бхйа̄са вйа̄кхйа̄ва̄да-виварджанам
вйава ха̄рена пйака̄рпан̣йам̇ ш́ока̄дйаваш́авартита̄
Когда наш Гуру Махарадж объяснял стихи из «Бхакти-расамрита-синдху» и дошел до описания шестидесяти четырех составляющих преданности, мне стало любопытно: «Здесь запрещается строить много храмов и проводить большие проповеднические программы, но ведь это именно то, что делает наш Гуру Махарадж. Он широко проповедует, собирает огромное количество денег, строит множество храмов и делает многое другое, что не одобряется в этом стихе. Рупа Госвами запрещает это, но Гуру Махарадж будто бы поступает вопреки его запрету. Что он скажет, когда речь зайдет об этом стихе?»
Но он буквально двумя словами уничтожил все мои сомнения. Он сказал: «Это зависит от способностей. Кто-то может управлять империей и иметь время для отдыха. Другой же может выбиваться из сил, пытаясь управлять своей семьей, и все равно не достигает в этом большого успеха». Итак, все индивидуально, и то, что для одного представляется слишком большим, для другого будет незначительным. Каждый должен стараться делать то, что в его силах.