Родители Его Божественной Милости Шрилы Бхакти Ракшака Шридхара Дев-Госвами Махараджа принадлежали к уважаемому брахманскому роду. Его родителей звали Шри Упендра Чандра Дева Шарма Бхаттачарья Видьяратна и Шримати Гаури Бала Деви. Своему сыну они дали имя Шри Рамендра Чандра Дева Шарма Бхаттачарья.
Он явился в этот мир 12 октября 1895 года в Шрипат Хапании, округ Бурдван, Западная Бенгалия. Перед его рождением родственница отправилась в паломничество, чтобы получить даршан Божества. Божество явилось ей во сне и преподнесло прекрасного ребенка, который излучал сияние. Она вспомнила, что у невестки нет детей, и поэтому передала ребенка ей. Спустя некоторое время, когда на свет появился Шри Рамендра, она обнаружила, что новорожденный и есть тот прекрасный младенец из ее сна.
Незаурядные способности Шри Рамендры проявились уже в начальной школе. Он всегда был лучшим учеником и дважды переходил через класс. Уже в те годы в нем проявилась врожденная склонность к изучению санскрита.
Из воспоминаний Шрилы Шридхара Махараджа:
«Моя память может возвратиться в те времена, когда я учился читать — тогда мне было пять лет. С пяти до восьми лет я жил в доме моего дяди. Там я получил начальное образование. Тетя помогала мне изучать “Рамаяну” и “Махабхарату”. Уже в те времена я чувствовал влечение к древним религиозным учениям и культуре ортодоксальной части общества, Ведам, Упанишадам.
В десять лет я перешел в среднюю школу, которая согласно современной системе образования в Индии, считается промежуточной. Я участвовал в работе школьного дискуссионного клуба и всегда принимал сторону шастр, часто противореча мнениям преподавателей, ратовавших за Ренессанс или Реформацию. Мои симпатии всегда были на стороне традиционного уклада. Я сражался, не боясь потерпеть поражение.
В четырнадцать лет, согласно семейной традиции, я получил священный шнур брахмана.
В жизни я ценю самопожертвование и великодушие. Я любил Господа Рамачандру за Его безупречные деяния, но к Господу Кришне не имел такого расположения. Причиной была Его Вриндавана-лила. Я никак не мог понять, зачем Богу быть обманщиком и охотником за девушками. Мое сознание не было способно принять это. Но я видел мурти Радхи-Говинды и чувствовал очарование, исходящее от Них.
Впервые влечение к Шри Кришне я ощутил благодаря “Бхагавад-гите”, а позднее — благодаря Махапрабху. Я преклонялся перед Господом Рамачандрой за Его великодушие. Я был в высшей степени пленен идеалом самопожертвования. И нет ничего удивительного в том, что я восхищался Радхарани, очень любил Махапрабху, но к Кришне испытывал меньшее влечение. Махапрабху и Радхарани оказали мне милость — это Они помогли мне обрести любовь к Кришне».
Мать готовила для всей семьи много вкусных овощных блюд, но Шри Рамендра ел только тушеный с горькими листьями нима рис, чем очень ее расстраивал. Еще ребенком, он неизменно совершал омовение в священной Ганге. Встав до восхода солнца, он ежедневно проделывал путь в три мили к месту омовения. По дороге для подношения Ганге и Господу Шиве он срывал цветы лотоса, росшие в окрестных озерах. Однажды, когда Шри Рамендра шел в Джамапур, его взору неожиданно предстал вселенский образ Господа.
В годы учебы в бахрампурском колледже ему встретился один астролог, который, посмотрев на руку Шри Рамендры, сказал, что юноша станет совершенной, достигшей просветления личностью, прославится на весь мир как проповедник Хари-катхи и покинет этот мир в возрасте девяноста трех лет.
В колледже учебники мало интересовали Шри Рамендру, обычно он читал только «Шри Чайтанья-чаритамриту» и «Шри Чайтанья Бхагавату». Тем не менее, он успешно сдал экзамены, тогда как многие более прилежные ученики не выдержали испытания. Получив степень бакалавра искусств, молодой Шрила Шридхар Махарадж начал изучать право. Еще до окончания своего юридического образования, в 1921 году, он присоединился к движению гражданского неповиновения Махатмы Ганди, в котором оставался около двух лет. Однако с самого детства, несмотря на рождение в почитаемой смарта-брахманской семье, его привлекала санкиртана Шри Чайтаньи Махапрабху.
Из воспоминаний Шрилы Шридхара Махараджа:
«Еще в школе ко мне попала книга, в которой говорилось о том, что практика джапы (медитативного повторения) Гаятри 432 раза в день дает быстрое духовное продвижение. Я занимался этим в течение некоторого времени, и старался направить всю свою энергию на осознание смысла этой мантры, не прибегая к помощи учебника грамматики или словаря. Я был убежден: мантра Гаятри — не застывшие слова — она духовна и проникнута сознанием. Таким образом, если я буду практиковать джапу, Гаятри сама раскроет свои смысл и цель. Я был уверен в этом.
В колледже у меня был приятель. Однажды мы что-то обсуждали, и, говоря о своем отце, он назвал его “тот господин”. Я возмутился: “Почему ты так непочтительно называешь своего отца?” Он ответил: “Да, я напрасно так выразился в твоем присутствии. Но в действительности все так и есть. Где я был в своих прошлых жизнях? Кто был моими родителями раньше? Для меня отец действительно “тот господин”, потому что он мой отец лишь в этой жизни”. Так или иначе, сказанное задело меня за живое. Я начал думать: “Он прав. Мы все почти что чужие”. И чем больше я думал об этом, тем сильнее было ощущение пустоты. Я ощутил ужасное одиночество и не мог найти покоя. Это было великое потрясение и великий переворот в моей жизни. Я запустил учебу, потому что остро чувствовал, что любые мирские достижения лишены смысла.
В то время один мой друг дал мне книги о жизни и учении Махапрабху, и я с жадностью стал поглощать их, словно нектар. Там я нашел подтверждение — надежда есть! Эти книги поддержали меня, я обрел долгожданную опору, надежду и прибежище, в которых так нуждался. Чтение этих книг все больше и больше захватывало меня. Я ощутил огромную привязанность к Шри Чайтаньядеву. Думаю, она у меня еще с прошлой жизни. В семье моей матери почитали Махапрабху, но семья отца была категорически против Его учения. Это была семья ортодоксальных смарта-брахманов, поклонников богини Шакти, а также логиков — сторонников школы ньяя. Они ненавидели последователей Махапрабху. Чайтанья, говорили они, создал общество, в котором нет порядка. Тунеядцы, неспособные занять свое место в обществе, — вот кто, по их мнению, приверженцы Чайтаньядева. Те, кто утратил общественный статус, становятся вайшнавами и объявляют себя последователями Чайтаньи.
Но, несмотря на это, я полностью предался Чайтаньядеву. Не только на уровне интеллекта — но и в своем сердце. Я пережил полное обращение.
Я почувствовал привязанность к Гауранге и стал искать Его преданных. Я искал садху, которого мог бы принять своим гуру, но в то время мои поиски не увенчались успехом.
Потом умер мой отец. Горе по поводу перемены во мне, можно сказать, подкосило его. Я был старшим сыном, и он возлагал на меня определенные надежды в семейных делах. Я их не оправдал. Семейные заботы волновали меня, но я не был в них полностью погружен.
Умирая — он был почти в полном сознании — мой отец попросил меня дать ему обещание. Он очень хотел, чтобы я женился. Я никогда не лгал. Я говорил только правду, не взирая на возможные последствия. Я не мог обещать исполнить его волю и принять такое обязательство. Поэтому мне было нелегко. “Женишься ты или нет, не расстраивай меня в час моей смерти — пообещай мне”, — сказал он. Мне пришлось ответить: “Я постараюсь исполнить твою просьбу”. Таким образом, хотя и в довольно мягкой форме, но все же я пообещал ему. После этого мне пришлось исполнить свое слово и жениться. Семейная жизнь продолжалась шесть лет.
В это время активизировалось движение гражданского неповиновения Махатмы Ганди, которое обещало: “В течение года ты получишь сварадж (независимость)”. И я, в надежде на эту перспективу, присоединился к движению. Я хотел стать санньяси, но моим соотечественникам нужен был год, и я решил пожертвовать им ради них. Я оставил юридический колледж, и некоторое время, по заданию движения, работал в Калне секретарем. Так прошло два или три года. Затем я отошел от дел, но позже меня вызвали для работы в Калькутту. Там, с помощью руководителя одного государственного учреждения я получил еще одну профессию и остался в Калькутте, занимая руководящую должность.
Я искал гуру. Основатель Бхарат Сева Ашрама был моим ровесником. Его звали Парамананда. Мой товарищ, с которым я дружил в колледже, познакомил меня с ним. Но Парамананда был карми. Он приложил много усилий, пытаясь доказать мне, что я должен состоять в его организации. Но я ответил, что мое сердце принадлежит Махапрабху.
Он сказал: “Я тоже считаю, что учение Гауранги Махапрабху является высшим. Но сначала нужно пройти предварительные ступени. Нужно обрести отрешенность и невозмутимость, следуя учению Будды, затем изучить Веданту Шанкары, и лишь после этого можно понять прему, о которой говорил Шри Чайтаньядев. Без такой подготовки есть опасность истолковать прему превратно, принять ее за обычную мирскую любовь”.
Я был очень рад услышать, что он столь высоко ценит учение Махапрабху. Однако я не согласился с его объяснением и спросил: “Вы говорите, что сначала следует пройти стадии, о которых говорили Будда и Шанкара, и только затем обратиться к учению Чайтаньядева. Но почему же сам Чайтаньядев ничего не сказал об этом? Почему Он сам не рекомендовал сначала изучить буддизм и адвайту, и только затем прийти к Нему? Наоборот, Он говорил: “Кем бы ты ни был, прими Имя и общение с садху. Так ты придешь ко Мне”. Разве Он учил: “Сначала стань буддистом, затем адвайтистом, и только после этого ты будешь готов понять Меня”?”
Моему собеседнику нечего было возразить. Тогда я попросил его: “У вас есть сиддхи. Пожалуйста, скажите, где я могу найти гуру?” Он дал мне адрес одного человека. Я отправился туда, но никого там не нашел.
Однажды я увидел афишу, которая приглашала на фестиваль Гаудия Матха. Он в течение целого месяца проходил в доме 1 по проспекту Ултадинги, недалеко от храма Парешанатха. Я пошел туда, предполагая, что движение, которое называется “Гаудия”, связано со Шри Чайтаньядевом.
По указанному адресу я встретил только одного господина, все остальные ушли на нагар-санкиртану. Я немного побеседовал с этим человеком. Я кое-что знал о Чайтаньядеве, изучал и другие писания, но нашел, что люди в Матхе обладают более глубокими и основательными познаниями. Потом с нагар-санкиртаны вернулись и другие преданные, и я впервые увидел Гуру Махараджа13. В руках он держал данду (посох странствующего монаха). Как только он подошел к Матху, ученики взяли у него данду, проводили его в помещение. С первого взгляда я понял, что Гуру Махарадж был полностью безразличен к миру. Ничто не могло потревожить его — он был полностью самодостаточен. Таким было мое первое впечатление. После этого я начал посещать Гаудия Матх.
Через какое-то время я понял, что хочу остаться в обществе этих людей, которые хорошо знали писания и строго следовали духовной практике. Их глубокая вера в писания очень привлекала меня. Я понял, что они не признают мирские авторитеты. Но когда цитировали писания, все слушали очень внимательно, стараясь не пропустить ни слова. Они отвергали все истины, кроме истины писаний — ее одну они учитывали всерьез. Если кто-то начинал излагать идеи Ауробиндо, Вивекананды, Рамакришны, Ганди, его быстро прерывали, ссылаясь на то, что у них нет времени это выслушивать. Но Махапрабху, “Бхагаватам”, “Гита” — ими измерялось все.
Мне очень нравилось, что они так преданы писаниям и наставлениям риши. Я тоже всей душой верил в писания. Постепенно мне стал открываться подлинный смысл “Шримад Бхагавад-гиты” и “Шримад-Бхагаватам”. Наряду с другими истинами я усвоил, что Шри Чайтаньядев и “Шри Чайтанья-чаритамрита” представляют высочайшие идеалы духовного знания.
Я посещал Матх, и мне хотелось знать о нем как можно больше. А судить о движении можно по его лидеру. Поэтому меня тянуло к Гуру Махараджу. Я хотел пройти к его комнате и сесть около двери, чтобы встретиться с ним и услышать его. Однажды, когда я предпринял очередную попытку подняться наверх, меня остановил Киртанананда Прабху Брахмачари.
— Куда ты?
— Я иду к Гуру Махараджу.
— Нет, так нельзя. Ты должен остаться здесь, в приемной. Когда кто-нибудь будет подниматься наверх, передай с ним свою просьбу. Он спросит разрешения, и если тебе разрешат, ты сможешь подняться. Но до тех пор оставайся здесь. Никогда не переступай этот порог без разрешения.
Это прозвучало довольно резко, и я вспомнил о качествах, которыми должен обладать садху и о том, как он должен вести себя с другими. Я подумал: “Почему здесь разделяют на своих и чужих? Я больше не буду приходить сюда”.
Но в то же время мне вспомнился случай с Шукадевом. Я читал эту историю в “Махабхарате”. Для завершения обучения Шрила Вьясадев послал Шрилу Шукадева Госвами к Раджариши Джанаке. Семь дней его держали за первыми воротами. Затем о его прибытии доложили Джанаке, который приказал: “Откройте первые ворота”. У следующих ворот его снова заставили ждать. Всего в столице было семь врат, и у каждых Шрилу Шукадева держали по семь дней. Таким образом, семь раз по семь означает, что его ожидание длилось сорок девять дней. Лишь по истечении этого срока Шрила Шукадев смог встретиться с Джанакой.
Вспомнив это, я подумал: “Если бы здесь было что-то плохое, но меня при этом окружали бы лесть и почитание, в таком случае мне действительно не стоило бы здесь оставаться. Но если я здесь смогу обрести подлинное благо, а меня бьют метлой — я не должен уходить отсюда!” И я продолжал посещать Матх.
Как-то раз после этого Гуру Махарадж, пообедав, прогуливался по крыше. Я встал неподалеку. Его сопровождал один человек.
— Вы хотите что-то сказать? — спросил через него Гуру Махарадж.
— Нет, — ответил я.
— У вас есть какие-то вопросы?
Я ответил его спутнику, что у меня нет вопросов.
— Может быть, вы преследуете какую-то цель, ради которой и пришли сюда? — мне вновь передали вопрос Гуру Махараджа.
— Да, у всего, что происходит, есть какая-то цель, — сказал я, — и мой приход не исключение.
— Что это за цель?
— Во что бы то ни стало обрести вашу милость, — ответил я. — Мне больше ничего не нужно.
Вероятно, это тронуло Гуру Махараджа. Он подошел и стал расспрашивать меня: кто я, чем занимаюсь, откуда и так далее. После этого он сказал: “Вы, несомненно, удачливы. Вы родились в пределах Гаура-мандалы”. С собой у них была только что изданная брошюра. Сопровождающий сказал: “Гуру Махарадж дарит вам эту книгу”. Я ответил: “У меня уже есть такая”. Он сказал: “Это не имеет значения. Гуру Махарадж дарит вам ее по своей милости, из доброго расположения к вам. Возьмите, это нечто большее, чем просто подарок”. Я взял брошюру.
Так произошла моя первая беседа с Гуру Махараджем.
Однажды мне довелось быть на фестивале Гаудия Матха. Шрила Прабхупада читал лекцию для большой аудитории образованных людей, прибывших из Кришнанагара. В другом месте выступал Шрипад Бхакти Прадип Тиртха Махарадж. Шрипад Бхакти Сварупа Парват Махарадж собирал денежные пожертвования и выдавал квитанции. Деятельность преданных напоминала жизнь пчелиного улья. Там я ощутил неземную атмосферу счастья.
Когда празднование закончилось, гости кланялись сидевшему на веранде в парусиновом кресле Гуру Махараджу, а затем возвращались домой. Все это время он с кем-то беседовал. Я всегда ощущал потребность слушать его. Он сказал: “Не обманывайте меня”. Я насторожился. В чем его обманули? Все получили приглашение, пришли, а теперь возвращаются домой. Что он имеет в виду?
Гуру Махарадж продолжал: “Все вы пришли с тем, чтобы посвятить себя служению Кришне, поэтому я сейчас здесь, с вами. Но, посетив этот праздник, вы уходите домой, чтобы снова погрузиться в мирские дела. Вы же уверяли меня, что будете служить Кришне, и... я разочарован...” Немного погодя, он продолжил: “Вы думаете: "У меня столько важных дел! Как только я освобожусь, я приду и присоединюсь к Матху". Нет! Даже если вы скажете мне, что где-то пылает пожар, и вам нужно туда, чтобы погасить его, то я отвечу, что в этом нет необходимости! Даже если огонь охватит весь мир, вы ничего не потеряете. Более того, если в пожаре сгорит ваша собственность, вы избавитесь от привязанности к ней. Все ваши благие начинания, все чаяния найдут отклик в Кришне. Ваши потребности и желания будут исполнены только в служении лотосным стопам Кришны, и больше никак”.
Он говорил с такой силой, с таким убеждением, что я был поражен. Я подумал, что никогда и нигде еще не слышал о такой настоятельной необходимости в Кришна-бхаджане. Тогда я понял, что должен преклонить голову именно здесь, и я решил стать учеником Гуру Махараджа.
В Матхе было столько благородных и образованных личностей, полностью посвятивших себя служению Махапрабху. Это очень привлекало меня. Общение с этими людьми притягивало. Я хотел стать одним из них. К несчастью, мне не довелось встретить их раньше, и сейчас я размышлял: “Что мешает мне прийти и остаться?” Я подумал о семье — отец умер, остались мать и три младших брата. Они не пропадут без меня. Но моя жена будет несчастна. В тот же самый вечер, придя домой, я узнал, что жена внезапно заболела, а через три дня она умерла. Мать снова пыталась женить меня, но ее попытки не увенчались успехом. А через шесть месяцев умерла и она.
В те дни меня пригласили в Маяпур на празднование дня явления Шримана Махапрабху. Я поехал на праздник. Мать тоже звала меня — в деревню Гумо, где они с братом остановились перед поездкой в Харидвар. Ей хотелось увидеть меня, а преданные из Гаудия Матха звали меня в Маяпур. Передо мной стоял тяжелый выбор. Что делать? Здоровье матери ухудшилось, и вероятно, дни ее были сочтены. Эта встреча могла быть последней. Но я сделал выбор: я поехал в Гаудия Матх.
Мать умерла в Харидваре, во время Кумбха-мелы. Перед смертью она очень беспокоилась: “Если мой старший сын станет санньяси, он не сможет совершить по мне церемонию шраддхи (погребального обряда). Кто же тогда проведет ее?” Поэтому, когда она умерла, я приехал домой и исполнил сыновний долг. Затем я вернулся, чтобы вступить в Матх.
Вначале я думал, что присоединюсь к Матху только после того, как двое моих младших братьев закончат учебу и получат работу. Но Шрипад Бхарати Махарадж и другие говорили, что я не должен упускать возможность остаться в Матхе. Они настаивали: “Если вы не сделаете этого сейчас, потом все равно возникнет какое-нибудь препятствие, и эта жизнь пройдет напрасно”. Я поступил так, как мне советовали.
Итак, я стал членом Гаудия Матха. Все мои сомнения постепенно рассеялись. Я стал убежденным последователем Махапрабху. Со временем многие, даже старшие духовные братья стали обращаться ко мне, чтобы я объяснил непонятные места в лекциях Шрилы Прабхупады (Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати Тхакура). Когда я объяснял, пытаясь изложить мысли Прабхупады своими словами, это приносило всем огромное удовлетворение. Постепенно образованная часть Миссии признала, что я очень просто и доступно излагаю учение Махапрабху».
В 1926 году Шрила Шридхар Махарадж оставил свой дом и присоединился к Миссии, полностью посвятив себя служению ей. Когда это произошло, его Гурудев, Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Госвами Прабхупада, очень обрадовался и процитировал в честь этого знаменитую шлоку из «Бхагавад-гиты» (3.21):
йад йад а̄чарати ш́решт̣хас, тат тад еветаро джанах̣
са йат прама̄н̣ам̇ куруте, локас тад анувартате
«Люди следуют примеру великого человека. Какое бы заключение ни принял этот человек как истину, остальные соглашаются с ним».
Этими словами он выразил свое ликование по поводу того, что такой образованный человек, как Шрила Шридхар Махарадж, присоединился к Миссии Шримана Махапрабху.
Из воспоминаний Шрилы Шридхара Махараджа:
«Некоторое время я жил в калькуттском матхе. Меня попросили выполнять служение в типографии, но, по правде говоря, эта работа — читка корректуры и тому подобное — не особенно вдохновляла меня. Более всего меня привлекала проповедь. Заметив это, меня вскоре отправили проповедовать.
Мы останавливались в матхе в Бенгалии, затем в Бенаресе, и, наконец, во Вриндаване и проводили там нагар-санкиртаны. Но вскоре меня отправили в Дели. Я стал заниматься сбором пожертвований. Вслед за этим был основан матх на Курукшетре, и меня назначили руководить им. Мне приходилось действовать в одиночку. Курукшетра — уединенное место, за исключением дней, когда происходят солнечные затмения, и сюда съезжаются сотни тысяч паломников. Собирая пожертвования, я провел там примерно два-три года. Затем был учрежден матх в Дели, и я стал руководить им. Позже я проповедовал в Шимле и других местах.
Затем Прабхупада направил нас в Мадрас. Мы снимали дом. Нашу группу возглавлял Шрипад Бон Махарадж, он был старшим санньяси. Я был известен как бакалавр искусств Шри Рамендрасундар Бхаттачарья. В мои обязанности входило обращаться к публике и представлять санньяси. Иногда я также занимался сбором пожертвований. Но Шрипад Бон Махарадж сказал как-то: “Этот преданный способен хорошо проповедовать. Ему лучше заниматься проповедью, а не сбором пожертвований”. После этого, в октябре 1930 года я получил санньясу».
Еще до принятия санньясы Шрила Шридхар Махарадж был выдающимся проповедником Матха, и Шрила Прабхупада был очень доволен им. Он отзывался о Шриле Шридхаре Махарадже как о «достойной личности для продолжения духовной преемственности». Оценив глубокое знание писаний и духовную проницательность своего ученика, он называл его шастра-нипуна, что значит «знаток заключений писаний». В другой раз Шрила Сарасвати Тхакур назвал его ниведитатмой или «чистой душой, всецело предавшейся Всевышнему». В 1930 году, в первом Гаудия Матхе на Улта Данга роуд, Шрила Прабхупада Бхактисиддханта Сарасвати Госвами посвятил его в санньясу и, видя его высочайший уровень преданности и строгую приверженность идеалам Рупануга-сампрадаи, дал ему имя «Шримад Бхакти Ракшак Шридхар», что означает «Хранитель Преданности».
Из воспоминаний Шрилы Шридхара Махараджа:
«Шрипад Бон Махарадж уехал проповедовать в Англию, а я стал руководить матхом в Мадрасе. Прабхупада хотел, чтобы я поехал проповедовать в Лондон, но я сказал: “Я не гожусь для этого. Я не понимаю их произношения, и мне не хочется близко общаться с ними. Вы потратите много денег на мою поездку, но я не смогу оправдать Ваших надежд. Конечно, если Вы прикажете, я поеду”. Тогда он послал вместо меня Шриюкту А. Б. Госвами Прабху14.
Шрила Шридхар Махарадж много путешествовал по всей Индии, проповедуя на бенгали, хинди, санскрите и английском. Он прекрасно владел английским языком и отличался необыкновенным красноречием. Шрила Шридхар Махарадж без устали проповедовал послание Господа Шри Чайтаньядева, читал лекции в колледжах и университетах, а также проводил публичные семинары и фестивали санкиртаны.
Однажды, в Гариди (штат Бихар) Шрила Шридхар Махарадж читал лекцию в местной юридической библиотеке. По окончании программы один человек с горечью признал: «Мы мним себя цивилизованными людьми, потому что общаемся с англичанами, а своих предков считаем дикарями. Но ваше выступление, Махарадж, заставило нас понять, каким великим наследием мы обладаем и как низко мы пали!»
В другой раз, тоже в Гариди, председатель научной конференции, выслушав выступление Шрилы Шридхара Махараджа, сказал: «До сих пор мы считали вайшнава-дхарму ветвью индуизма. Но сегодня, под натиском ваших мощных аргументов и свидетельств из писаний, мы пришли к выводу, что вайшнава-дхарма есть изначальная религия — джайва-дхарма, или религия всех душ, а все прочие теистические концепции являются всего лишь неправильно понятой частью первоисточника».
В 1936 году Шрила Шридхар Махарадж написал поэму «Шримад Бхактивинода-вираха Дашакам», прославляющую Шрилу Бхактивинода Тхакура и его положение в линии наставнической преемственности Шри Чайтаньи Махапрабху. Стиль и глубина поэмы настолько впечатлили Шрилу Бхактисиддханту Сарасвати Тхакура, что он сказал своим ученикам-санньяси, Шрипаду Бхактиядаве Госвами Махараджу и Шрипаду Шраути Махараджу: «Это Бхактивинод Тхакур говорит через него. Я рад, что когда покину этот мир, останется хотя бы один человек, способный во всей полноте представить сиддханту».
Перед самым уходом из этого мира Шрила Сарасвати Тхакур пожелал услышать из уст Шрилы Шридхара Махараджа бхаджан «Шри Рупа-Манджари-пада» Нароттама Даса Тхакура, великого вайшнавского святого. Эта молитва — гимн гаудия-вайшнавов, в ней выражена вся сиддханта, высочайшее настроение преданности, и раскрывается особое положение Шрилы Рупы Госвами.
Шрила Говинда Махарадж рассказывает об этом событии:
«За день до того, как Шрила Сарасвати Тхакур пожелал оставить мир, он созвал ближайших учеников. Увидев, что Шрилы Гуру Махараджа не было в комнате, Шрила Сарасвати Тхакур сказал: “Позовите Шридхара Махараджа”.
Гуру Махарадж и его духовные братья поочередно дежурили в комнате Шрилы Сарасвати Тхакура. Каждый дежурил по два часа в сутки, а Гуру Махарадж выбрал самое тяжелое время — с двух до четырех часов утра. В это время особенно сильно хочется спать, но Гуру Махарадж выбрал именно эти часы. После четырех часов утра, когда его сменили, Гуру Махарадж пошел отдыхать. Он не спал, а просто отдыхал, поскольку через час должно было начаться арати. Его позвали, и когда он пришел, Шрила Сарасвати Тхакур обратился к нему: “Шридхар Махарадж, спой ш́рӣ-рӯпа-ман̃джарӣ-пада, сеи мора сампада”15. Все знали, что Сарасвати Тхакур скоро покинет этот мир, поэтому ловили каждое его слово. Гуру Махарадж не был искусным певцом и, смущаясь, не решался начать петь. Тогда Кунджабихари Видьябхушан Прабху16, секретарь и управляющий Гаудия Матха, попросил одного брахмачари, у которого был хороший голос, спеть эту песню. Он мог так распорядиться, поскольку был близким слугой и секретарем Шрилы Прабхупады. Но Шрила Прабхупада, услышав пение брахмачари, сказал: “Мне не нужно красивое пение — этот бхаджан я хочу услышать от Шридхара Махараджа”. Все были потрясены. Гуру Махарадж был очень взволнован, однако начал петь. Прабхупада сказал: “Я счастлив”. Затем он велел остальным петь такие песни, как “туху дойа̄-са̄гара та̄райите пра̄н̣ӣ”17 и другие. Но с того момента все духовные братья Гуру Махараджа не раз говорили, и я лично слышал это от них: “Раньше мы не знали, как происходит передача полномочий, но в тот день мы стали свидетелями этого. Шрила Прабхупада передал полномочия Рупануга-сампрадаи Шриле Шридхару Махараджу”. После этого все оказывали Гуру Махараджу величайшее почтение как сампрадая-ачарье линии Рупануги».
Из воспоминаний Шрилы Шридхара Махараджа:
«Когда Прабхупада заболел, я находился у его кровати и служил ему. Ровно за день до своего ухода он призвал меня и попросил петь “Шри Рупа-Манджари-пада”. В то время я еще не привык вести киртан. У меня не хватало решимости. Шриюкта Кунджа Бабу, позже Шрипад Бхакти Вилас Тиртха Махарадж, попросил одного брахмачари: “Пойте вы”. Тот начал петь, но Прабхупада был недоволен. Он сказал: “Мне не нужны правильная интонация или сладостные звуки”. И мне пришлось спеть “Шри Рупа-Манджари-пада”. Кто-то сказал: “Таким образом Прабхупада принял тебя в мир раса-севы ”.
Приблизительно за год до этого я сочинил поэму на санскрите о Шриле Бхактивиноде Тхакуре, и, услышав ее, Шрила Прабхупада был очень счастлив. Когда я читал ему эту поэму, он заметил: “Ты очень удачно выбрал стиль”. Потом я слышал, как он говорил Шрипаду Шраути Махараджу: “Эта поэма так прекрасна, и она написана не им — ее автор сам Шрила Бхактивинод Тхакур, явивший свое произведение через него. Мне это совершенно ясно”. Однажды Шрила Гуру Махарадж сказал Шриюкте Апракрите Прабху: “Я рад, что мое послание сохранится после меня — я вижу в этом стихе сиддханту”».
ш́рӣ-гаура̄нуматам̇ сварӯпа-видитам̇ рӯпа̄граджена̄др̣там̇
рӯпа̄дйаих̣ паривеш́итам̇ рагху-ган̣аир а̄сва̄дитам̇ севитам
джӣва̄дйаир абхиракшитам̇ ш́ука-ш́ива-брахма̄ди-самма̄нитам̇
ш́рӣ-ра̄дха̄-пада-севана̄мр̣там ахо! тад да̄тум ӣш́о бхава̄н
«С позволения Шри Гаурачандры Шри Сварупа Дамодар познал сокровенный смысл того, перед чем преклоняется Шри Санатана Госвами; того, что несут миру Шри Рупа Госвами и другие великие наставники, познавшие сладость духовной любви; того, что вкушают и переживают Шри Рагхунатх Дас Госвами и его последователи, что бережно хранят Шри Джива Госвами и все великие святые; того, чему издалека поклоняются и перед чем благоговеют великие Шри Шука, глава богов Господь Шива и прародитель всех живущих Господь Брахма. О чудо из чудес! И этот сладостный восторг, это счастье служения лотосным стопам Шри Радхики ты даешь нам» («Шримад Бхактивинода-вираха Дашакам», 9).
«После ухода Гуру Махараджа остались назначенные им попечители, которые, согласно его воле, должны были создать руководящий орган. Но, к несчастью для нас... было много разногласий, и Миссия не смогла сохранить целостность. По велению совести я стремился сделать все от меня зависящее для сохранения целостности движения, но этому не суждено было сбыться. Поэтому я решил покинуть организацию. Кроме того, принятие чьей-либо стороны в борьбе с другими было не в моих правилах. Другие, наиболее ревностные, продолжали борьбу.
Когда случился судебный процесс, и некоторых моих духовных братьев посадили в тюрьму, у меня еще сохранялись некоторые связи с движением. Я не мог сбежать, как трус, но после того, как примерно через год дело было прекращено, и их освободили, я ушел во Вриндаван, оставив Матх. Меня не интересовала борьба. Духовные братья прилагали максимум усилий для того, чтобы я остался с ними. Но я сказал, что не считаю возможным оставаться в обществе людей, занятых только раздорами (в то время так и было). В течение месяца я жил около Говардхана, соблюдая обет урдджа-враты, и затем принял Говардхана-шилу. Возвращаясь из Вриндавана, я встретил своего родственника Мани Бабу. Он работал на железной дороге. Я попросил его жертвовать мне десять рупий в месяц, и он согласился. Он делал это два или три месяца. И с этим капиталом я пришел в Навадвип и стал снимать дом за две рупии в месяц. Некоторые духовные братья пытались отыскать меня. В конце концов, их поиски увенчались успехом, и они стали навещать меня время от времени. Приходя, они приносили какие-нибудь дары».
В 1941 году Шрила Шридхар Махарадж основал духовную организацию «Шри Чайтанья Сарасват Матх». Вначале это была только крытая тростником хижина на берегу Ганги. Но именно тогда Шрила Шридхар Махарадж сложил шлоку, ставшую удивительным предсказанием будущей всемирной славы Шри Чайтанья Сарасват Матха. Постепенно к Шриле Шридхару Махараджу присоединились некоторые его духовные братья и другие преданные, и его Миссия стала расти.
Шрила Шридхар Махарадж так объяснял название своего Матха: «”Чайтанья Сарасват” указывает на преемственность, идущую от Чайтаньи к Сарасвати, нашему Гурудеву, на то знание, что принес Шри Чайтаньядев и получил от своих учителей Прабхупада, Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур… Его философия представлена здесь в своем истинном свете и чистота его учения является предметом нашей заботы. Наша миссия — это сохранение, проповедь, распространение и развитие учения всей нашей гуру-парампары от Чайтаньи до Сарасвати».
Из воспоминаний Шрилы Шридхара Махараджа:
«После ухода Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати Тхакура некоторые лидеры Гаудия Матха попросили меня занять пост ачарьи. Однако я никогда не хотел занимать такой пост. Я стал жить в уединении, но меня постоянно беспокоила мысль, что мой Гуру Махарадж не одобрял нирджджана-бхаджана, духовной практики в отшельничестве. Он всегда подчеркивал, что преданные должны собираться вместе и совершать киртан. Однако активная проповедь означает, что новые и новые люди будут присоединяться к Матху. Кто же будет давать им посвящения? Мои духовные браться надеялись, что я буду исполнять эти обязанности, но я отказался, так как не чувствовал подтверждения сердца. Я не мог согласиться.
Я отправился во Вриндаван, но не собирался оставаться там надолго. Во Вриндаване могут жить лишь совершенные души, а я был низким и недостойным. Падшие души должны принять прибежище Махапрабху в Навадвипе, в апарадха-бханджан-пате, месте, где прощаются все оскорбления. Поэтому я все больше убеждался в том, что должен поселиться в Навадвипе, а не во Вриндаване.
Лишь по милости Нитьянанды Прабху мы сможем обрести милость Махапрабху. Другого пути для нас, падших душ, нет. Хено нита̄и бине бха̄и, ра̄дха̄-кр̣шн̣а па̄ите на̄и — “по милости Нитьянанды мы получим милость Гауранги, а по милости Гауранги мы обретем милость Радхи-Говинды”18. Таков наш путь, указанный еще Господом Брахмой: кр̣шн̣а бхакта хайа йади балавана, бидхира карама катхи коре кшан̣а кшан̣а — “Преданный Кришны может легко исправить и полностью изменить даже то, что предначертано ему судьбой”.
Я решил покинуть Вриндаван и прийти в Коладвипу, чтобы навсегда поселиться в апарадха-бханджан-пате. Но я знал, что сначала нужно посетить Экачакру, место явления Нитьянанды Прабху. Чтобы принять вечное прибежище у Навадвипа-дхамы, нужно получить благословение дхамешвары, повелителя дхамы, Нитьянанды Прабху. Вот почему я сначала пришел в Экачакру и стал молиться Нитьянанде Прабху: “Ты патита-павана, спаситель падших. Я молю о Твоей милости. Позволь мне провести остаток моих дней в Коладвипе, в Навадвипа-дхаме, где я смогу обрести прибежище”. Уже в то время я решил поселиться в этом месте, у Гупта Говардхана.
Когда я молился Нитьянанде Прабху, неожиданно я услышал внутри себя голос: “Ты молишь о милости Нитьянанды Прабху и хочешь обрести Его расположение?” И я подумал: “Нитьянанда Прабху — патита-павана, Он спасает падших, а я не желаю помогать другим. Разве я могу надеяться на Его милость и сострадание?” Кроме того, мне не давала покоя мысль о том, что Шрила Прабхупада не одобрял нирджджана-бхаджана. Я стал серьезно размышлять над этим, и, в конце концов, предался воле Нитьянанды Прабху и пришел в Навадвип.
Как бы то ни было, я пришел сюда и снял комнату за две рупии в месяц. Днем я изучал шастры, а вечером повторял Святое Имя, и, закончив читать один лакх (сто тысяч) Имен, ложился спать.
Из Вриндавана я принес с собой Шри Гиридхари и устроил для Него небольшой трон в своей комнате. Я готовил пищу один раз в день, предлагал Божеству, а затем принимал немного прасада. Вечером я тоже принимал немного прасада. Дни текли размеренно.
В то время я изучал книги Дживы Госвами. В одном месте он говорит, что тот, кто имеет деньги, но не использует их для Господа, совершает витта-сатхью (грех жадности). Точно также тот, кто обладает знанием и понимает науку бхакти, науку служения Кришне и Его преданным, но не делится этим с другими, совершает гьяна-сатхью. Прочтя это, я вспомнил одну историю из Пуран, которую слышал еще в детстве. Один брахман, великий ученый, не хотел делиться своим знанием с другими. Из-за этого в следующей жизни он стал манговым деревом, на котором было много прекрасных плодов, но никто — ни человек, ни даже птица — не прикасались к ним. Однажды это дерево увидел Анантадев. Когда он спросил Господа, за что этому манговому дереву уготована такая участь, Он ответил: “Это был великий пандит, но он ни с кем не хотел делиться своими знаниями. Он был так жаден и горд своей ученостью, что в следующей жизни стал деревом, чьи плоды никому не нужны”.
Меня посетила еще одна мысль: если врач еще не достиг совершенства в своем деле, разве означает это, что он не может помочь пациенту? Он должен помогать другим, чем может, ведь если каждый врач будет ждать, пока станет совершенным, многие люди умрут, так и не дождавшись помощи. Каждый, кто находится на пути к идеалу, но еще не достиг цели, способен, насколько это в его силах, помогать другим. С этими мыслями я решил, что не буду больше искать уединения, а начну помогать другим. Я не хотел широко проповедовать и иметь много учеников, но решил, что каждому, кто придет ко мне, я должен объяснить основы духовного знания, хранимого нашей преемственностью, и дать посвящение. В таком настроении я начал исполнять свои обязанности, памятуя о том наставлении, что дал мне патита-павана Нитьянанда Прабху: “Ты должен делать все возможное, чтобы помочь тем, кого ты считаешь искренне ищущим”.
Я никому не отказывал в помощи, но в то же время не прикладывал чрезмерных усилий, поскольку в “Бхакти-расамрита-синдху” говорится, что не следует строить слишком много храмов и устраивать больших проповеднических программ.
баху-грантха кала̄бхйа̄са вйа̄кхйа̄ва̄да-виварджанам
вйа̄ваха̄ре ‘на пйака̄рпан̣йам̇ ш́ока̄дйаваш́авартита̄
Когда наш Гуру Махарадж объяснял стихи из “Бхакти-расамрита-синдху” и дошел до описания шестидесяти четырех составляющих преданности, мне стало любопытно: “Здесь говорится о том, что нельзя строить много храмов и проводить большие проповеднические программы, но ведь это именно то, что делает наш Гуру Махарадж. Он широко проповедует, собирает огромное количество денег, строит храмы и делает много другого, что не одобряется в этих стихах. Рупа Госвами запрещает это, но Гуру Махарадж будто бы действует вопреки его запрету. Что он скажет, когда мы будем разбирать этот стих?”
Но Гуру Махарадж буквально двумя словами уничтожил все мои сомнения. Он сказал: “Все зависит от способностей. Кто-то может управлять империей и иметь время для отдыха. Другой же выбивается из сил, пытаясь справиться с семейными заботами, и все равно не достигает успеха”. Итак, все относительно, и то, что одному кажется слишком трудным, для другого будет незначительным. Каждый должен стараться делать то, что в его силах.
Участок земли, где находилась лишь ветхая хижина, а сейчас стоит Шри Чайтанья Сарасват Матх, подарил мне Шриюкта Сакхи Чаран Рай. Он приобрел его на собственные деньги. В 1942 году, в день Ратха-ятры, я впервые пришел в эту хижину с Говардхана-шилой. До этого я какое-то время жил в арендуемом доме вместе со Шрипадом Кешавой Махараджем, а иногда — в матхе в Миднапуре, где жили такие возвышенные личности, как Шрипад Джаджавар Махарадж, Шрипад Мадхав Махарадж и другие. Но здесь я жил отдельно. Со мной был только один человек, через некоторое время пришел другой и привел с собой еще несколько человек из Ориссы. Впоследствии к нам присоединились другие преданные. Потом появился Шрипад Говинда Махарадж, в юности — Шри Гауренду Брахмачари. Шрипад Кришнадас Бабаджи сказал мне тогда: “Пожалуйста, удели особое внимание Шри Гауренду Брахмачари — он очень разумен и обладает выдающимися качествами”».
После ухода Шрилы Сарасвати Тхакура Шрила Шридхар Махарадж стал единодушно почитаем как выдающийся ачарья Рупануга-сампрадаи. Но сам он никогда не считал себя достойным прославления и всегда испытывал глубочайшее смирение. По просьбе многих своих духовных братьев, он посвящал их в санньясу. Среди них были: Шрила Бхакти Шаранга Госвами Махарадж, Шрила Бхакти Прагьян Кешава Махарадж, Шрила Бхакти Алока Парамахамса Махарадж, Шрила Бхакти Камал Мадхусудан Махарадж, Шрила Нарасимха Махарадж, Шрила Бхагават Махарадж, Шрила Ачарья Махарадж и другие. Высокого мнения о нем придерживались Шрила Нишкинчан Кришнадас Бабаджи Махарадж, Шрила Бхакти Прамод Пури Махарадж и другие почитаемые преданные. Все они были убеждены, что Шрила Сарасвати Тхакур передал полномочия ачарьи Рупануга-сампрадаи Шриле Шридхару Махараджу.
Во время парикрамы по Вриндавану Шрила Бхакти Шаранга Госвами Махарадж, один из старших проповедников и учеников Шрилы Сарасвати Тхакура, лично совершил поклонение Шриле Шридхару Махараджу в день его явления, предложив благовония и лампу со ста восемью фитилями. Эта торжественная церемония проходила в присутствии многих учеников и духовных братьев Шрилы Госвами Махараджа. Шрила Говинда Махарадж записал тогда на магнитофон слова Шрилы Госвами Махараджа:
«Мы с большим энтузиазмом проповедуем сознание Кришны, и нам интересно, что думает о нашей проповеди Шрила Шридхар Махарадж, как он ее оценивает. Если одобряет, мы ощущаем еще большее воодушевление! Идя вперед, лев часто оглядывается. На санскрите это называется симхавалоканам. Мы идем вперед, вкладывая в проповедь все свои силы, но иногда оглядываемся, чтобы узнать, что об этом думает Шрила Шридхар Махарадж».
Шрила Кришнадас Бабаджи Махарадж часто посещал Шри Хапанию — место рождения Шрилы Шридхара Махараджа. Всякий раз он расспрашивал жителей деревни: «Здесь ли учился Шрила Шридхар Махарадж? В этом ли пруду он совершал омовение?» Однажды Шрила Шридхар Махарадж спросил его: «Ты мой духовный брат, почему же ты посещаешь место моего рождения?» Шрила Бабаджи Махарадж ответил: «Потому, что считаю твои произведения неотличными от писаний Шрилы Рупы Госвами. Я прихожу туда для того, чтобы посыпать голову пылью той земли, на которой ты являл свои игры».
Шрила Шридхар Махарадж сочинил много выдающихся произведений на санскрите. Среди них — «Прабхупада-падма ставаках», поэма, прославляющая Шрилу Сарасвати Тхакура. Перу Шрилы Шридхара Махараджа также принадлежит необыкновенно прекрасная поэма «Шри Шри Према-дхама-дева-стотрам», описывающая деяния и наставления Шри Чайтаньи Махапрабху. По мнению Нишкинчана Кришнадаса Бабаджи Махараджа, в ней присутствует сам Шрила Рупа Госвами, возглавляющий линию ученической преемственности Шримана Махапрабху.
В своих произведениях Шрила Шридхар Махарадж представил глубину вайшнавской философии, написав комментарии к шлокам «Бхагавад-гиты» и объяснение Гаятри-мантры с позиции мадхура-расы. Другим великим даром Шрилы Шридхара Махараджа стала книга «Шри Шри Прапанна-дживанамритам» — «Нектар бессмертия предавшейся души». Эта поэма включает в себя многочисленные цитаты из священных писаний, а также афоризмы самого Шрилы Шридхара Махараджа, которые последовательно раскрывают шесть составляющих шаранагати, науки самопредания.
Рассказывая о своей работе над «Шримад Бхагавад-гитой», Шрила Шридхар Махарадж отмечал:
«В нашей линии “Бхагавад-гиту” комментировали Шрила Вишванатх Чакраварти Тхакур, Шрила Баладев Видьябхушан и другие учителя. Некоторые стихи объяснил Шрила Джива Госвами. Что касается Шрилы Бхактивинода Тхакура, то при переводе “Гиты” на бенгали, он, в основном, пользовался комментариями Шрилы Баладева Видьябхушана и Шрилы Вишванатха Чакраварти. Первоначальными же комментариями к “Бхагавад-гите” и “Шримад-Бхагаватам” считаются те, которые были составлены Шридхаром Свами. Их признавал авторитетными даже сам Шри Чайтанья Махапрабху.
Я тоже попытался пролить новый свет на некоторые стихи “Бхагавад-гиты”. Взяв за основу предыдущие объяснения учителей, я показал, как в “Гите” развиваются идеи мадхура-расы, и, в частности, высшего ее проявления — паракия-расы. Однажды в беседе со Шрилой Бхактиведантой Свами я спросил его мнение о моем толковании некоторых стихов “Гиты” с точки зрения мадхура-расы. Он ответил: “Что сказать? Твое толкование абсолютно верно”. Обсуждая со Шрилой Свами Махараджем стих “дада̄ми буддхи-йогам̇ там̇, йена ма̄м упайа̄нти те”19, я заключил, что здесь упаянти указывает на паракия-расу. Он согласился: “Да, здесь имеется в виду именно паракия-раса Враджи. Ничто другое не может быть высшим заключением “Бхагавад-гиты”».
В марте 1982 года Шрила Шридхар Махарадж говорил: «Когда Шрила Бхактиведанта Свами Прабхупада начал свой перевод “Бхагавад-гиты”, он консультировался со мной по многим вопросам».
Шрила Бхактиведанта Свами Прабхупада всегда помогал Шриле Шридхару Махараджу в его проповеднической деятельности. Например, он финансировал издание книги Шрилы Шридхара Махараджа «Шри Шри Прапанна-дживанамритам». Шрила Говинда Махарадж вспоминает:
«Шрила Свами Махарадж сказал своей сестре Бхавини Диди, которую мы также называли Пишимой: “"Шри Шри Прапанна-дживанамритам" — очень нужная и замечательная книга. У тебя есть деньги. Пожалуйста, помоги издать эту книгу”. Именно она дала деньги на первое издание».
Вся жизнь Шрилы Шридхара Махараджа была воплощением учения шаранагати, и все его духовные дары проникнуты духом самопредания, но все же его самый щедрый дар — шаранагата-бхакта — Шрила Говинда Махарадж, который олицетворяет высочайший идеал его учения.
12Глава составлена на основе книги «Шрила Гуру Махараджа: его божественные деяния и наставления вкратце», написанной Шрипадом Б. А. Сагаром Махараджем.
13Имеется в виду Его Божественная Милость Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур Прабхупада.
14Позднее — Шрипад Бхакти Шаранга Госвами Махарадж.
15Первая строка песни Шрилы Нароттама Даса Тхакура «Шри Рупа-Манджари-пада».
16Позднее — Шрипад Бхакти Вилас Тиртха Махарадж.
17Первая строка второй из цикла песен Шрилы Бхактивинода Тхакура, посвященного «Шри Шикшаштакам» Шри Чайтаньи Махапрабху.
18Шрила Нароттам Дас Тхакур говорит в одной из своих песен:
нита̄и-пада-камала, кот̣ӣ-чандра-суш́итала,
дже чха̄йа̄йа джагата джуд̣а̄йа
хено нита̄и бине бха̄и, ра̄дха̄-кр̣ш̣н̣а па̄ите на̄и,
др̣д̣ха кори дхаро нита̄ира па̄йа
«Святые лотосные стопы Нитьянанды Прабху сияют подобно десяти миллионам лун, под сенью которых весь мир получает успокоительное утешение. Без Шри Нитьянанды, о брат, никому не удастся достичь Шри Радхи и Шри Кришны. Поэтому обними Его лотосные стопы и никогда не отпускай их» («Манах-шикша», 1).
19Слова Господа Кришны, обращенные к Арджуне: «Я наделяю их внутренним божественным вдохновением, которое помогает им приблизиться ко Мне» («Бхагавад-гита», 10.10).